ШОС глазами обывателя

Дорогой дневник, сегодня я хочу снова высказать тебе свое мнение о наболевшем, а именно о Засрансбурге (для непосвященных Екатеринбург) и паскудном мероприятии, которое в эти дни проходит на главной помойке страны. Почему паскудном, спросишь ты? О, мой дорогой друг, паскудным ШОС является потому, что ради него закрыли все центральные дороги города, закрыли все предприятия, офисы и прочие организации, которые в эти дни должны работать во благо Родины. Разумеется, дорогой дневник, рабочие отправлены в отпуск без содержания, то есть людей просто лишили зароботка. Кроме того, в эти благословенные дни, людям просто запретили появлятся на центальных улицах города, а тех кто рискнет это сделать наглым образом и с хамскими словами досматривают. Те же, кто снимает квартиру в Засрансбурге, но не имеет регистрации, а таких 95%, могут посадить на 15 суток. В центральной части города находятся все университеты, многие поликлиники и пр. важные объекты, до которых из за "Трёх таджиков (для непосвященных ШОС)" люди не имеют возможности добраться. А у меня просто перенесли экзамены, сбив все мои планы. Дорогой дневник, я хочу подчеркнуть тот факт, что таджики и узбеки, приехавшие на ШОС, не плятят налоги за поддержание коммуникаций в надлежащем виде, но ради них, эти самые коммуникации парализовали почти на неделю, принося тем самым огромный урон экономике города. Вся картина напоминает среднивековую Европу, когда во время приезда короля, челядь (в данном случае граждане РФ, проживающие в Засрансбурге), не имели право высовывать свои физиономии на улицу, дабы не шокировать короля и тем самым создавать впечатление, что все в стране в порядке.
Что такое ШОС? Буду предельно жесток и субъективен, - по больше части сборище недаразвитых и беднейших государств мира, и мне, как человеку, мыслящему не в азиатском, а в европейском направлении (в силу своей религии, этнической принадлежности и исторического экскурса) непонятно, что мы там забыли. Да, мы граничим с Китаем, ну и оставались бы в рамках этого сотрудничества. Но, мы также граничем и с 5 развитыми странами (Норвегия, Финляндия, Латвия, Эстония, Япония), с которыми почему-то не стремимся выстраивать подобающие отношения. И я думаю, если Норвегия проводит саммит Нордического Совета, то не парализуюет инфраструктуру города и не припятсвуте свободному перемещению своих граждан.
+++
Не знаю связано это с повесткой дня, но ШОС также ознаменовался фактической отменой социальных степендий для студентов. Что все на фонари потратили?

@темы: Настроение, Чувства, Идиоты

---

Откопал художественный интернет-магазин:
colormondays.ru
Буру на заметку, но в четрверг еще пройдусь в Леонардо и Художник. Вообще, четверг надо посвятить этому. Обязательно!

@темы: Я

---

Совпадения

3 раза подряд. Попадаешь с человеком в одну электричеку, потом в один и тот же трамвай, и это 3 дня подряд. У меня было такое чувство, даже не знаю как его лучше описать. В фильме "Париж, я люблю тебя", вторая история, там где парень заходит в художественную мастерскую и у него возникает чувство, что он давно знает человека работаюшего там, и что им много надо обсудить, и что может быть они уже были знакомы в прошлой жизни. Но к сожалению, язык у меня не так хорошо подвязан , или наверное в повседневности трудно приодолеть какие-то комплексы и заговорить первым...

@темы: Чувства, Я

---

А что же стало с Трианой?

О литературном. Дочитал трилогию об эльфах Андрэ Нортон и Мерседес Лэки. Не то чтобы я поклонник эльфов, да и вообще, по началу книга мне казалось средничком, но после первых 100 страниц, я просто не мог оторваться. Там столько деталей, все настолько тщательно прорисовано: характеры, пейзажи, экономика... Речь идет о нашем мире, мире людей, в который вторглись сперва эльфы, бежавшие из Эвелона, паскудного и опасного места, а потом драконы, которые также пришли сюда в поисках лучшего. Но если последние предпочли сидеть себе тихо в горах, то эльфы поработили нас. У эльфов, которым, не чужды плотские удовольствия иногда от людей случайно рождались полукровка (волшебники), которые не редко восставали, и шли на них войной. Так оно все кипит и развивается. И на последних страницах, один эльфийский лорд решил отыскать Великие Врата, через которые, эльфы около 1000 лет назад пришли в наш мир, он их отыскал, но быстро пожалел об этом, так как возле врат нашел множество всяких отвратительных вещей, которые работали на эльфийской магии... В общем он смылся от туда, но за ним следила эльфийская леди Триана, которая по своей глупости открыла врата, и от туда вышло что-то.... В общем, оно унесло ее в другой мир и на этом книга закончилась... На самом интересном моменте. Как же выглядел этот Эвелон? Что это за тварь, ведь она наверняка разумная, видимо эльфы в свое время вели войну с ними и проиграли.

И мне стало любопытно, а что собственно с ней случилось?

---

Это случилось где-то в России

Как обычно бродил по DA и наткнулся на красивый рисунок, как оказалось он был сделан к не менее красивой и таинственной истории, события в которой повествуют о вампирах, действие происходит в России. История тут с ссылкой на галерею автора (где еще тонны похожих сокровищ). Если будет позволено, история будет переведена на Русский, и если Ностиэ и Менелион помогут с библиотекой, то это добавиться и туда))

I remembered that night. Bast Theatre, he said. It would be fun, he persuaded me to believe. I should have trusted my better instincts to remain at home, immersed in my studies, where I belonged.
Instead, once more, Tatsumi had hauled me from the annals of my crypt, the lonely apartment on 75th and Cherry West abandoned for the sake of the theatre.
As a result, it was expected that I was to do all of the following: behave myself, actually have a good time, and try not to bite my neighbors--all of which I managed with ease. I was not, after all, the type of man who enjoyed calling attention to himself, nor was I the type to deny an enjoyable evening out.
However, it was the anniversary recently past of my own misfortunate passing, and as a result, I was less inclined to traverse far from my humble abode than I would be even upon the rarest of occasions.
Merely four or so weeks past Christmas? Tatsumi should have known better. But I humored him, he was only a simple man, after all--a simple, undead man.
Bast Theatre, an old, abandoned theatre from the 70’s, was a quaintly quiet little place. Neighborhood gangsters and hoodlums often crawled in its darkened, torn wallpapered-walls, insects, building nests in the chairs and snuggling up with their own films, just to ‘chill’, as it were.
Tatsumi brought wine; and he brought schnapps for me--as well as a film reel he told me repeatedly in the car was a surprise, one I’d never seen, but would inevitably really like. He chattered and sang to the pop-rock tunes on the radio, bouncing in his little 1972 Cadillac the whole way there, to the theatre, while I sat in stony silence, thinking on what had been, and what would be, as I watched the snow sulkily settle upon the earthy ground.

…the gunshots faded into the distance as my commander’s voice screamed mutely in my ears. I was alone--left, one of the few, now. Crawling carefully through the snow, shaking hands clasped around a semi-automatic. The Tokarev SVT 38/40 had become my best friend besides the earth I hid in, cradled to my chest in camaraderie and for dear life. My eyes burned from where torn-up parts of the earth had been flung into my eyes, the enemies were closer than we could’ve ever dreamed or anticipated. The last thing I remembered was a burst of the earth rising like a tidal wave into the sky, and cascading heavily upon the rest of the taiga. Wind whistled, screaming, in my ears, the fading noises of war sighing out into flat, uneasy silence.
All quiet on the home front, and no one alive to tell the tale.
I slowly rested my forehead against the earth, sobbing, thankful to God that I had made it out alive. A six-pointed star, clutched in my gloved fingers, dug into my hand, the thin, iron chain dangling towards the earth. I rubbed against the ground, trying to worm myself a hole, to become a part of it, to be safe--just spend a few hours here, weary.
We’d been marching for hours, and now there was no one left. No one left to order me around, tell me to get up, shove me by the back with a gun and tell me to keep walking.
Keep marching. My eyelids fluttered, and I nearly fell asleep. I jerked myself awake and clung to my gun, every shadow or false movement of the taiga; an enemy.
I exhaled and watched my own breath freeze, curling far away from me. The sky tilted, and suddenly, the ground around me broke apart, spasms shaking it left and right as bullets carved their initials into the hard, cold face of the earth. I sprang up, scrambling to claw my way over the hill I was huddled against, but it was no use.
Cries of “Шпионка, Шпионка! Он живет!» belted out over the snow, and for a sickening moment, I realized that it was my own people that shot at me.
“I’m not a spy!” I screamed, standing up and waving my arms. “Look at my uniform! I’m not a spy--!”
My words were cut short as they opened fire upon me again, and hot, searing pain gagged me, my gut burning, and I crumpled to the ground, arms clasped around my waist.
Mama, I won’t be home for Hanukkah this year. I’m sorry. Papa. Chop the wood without me. Agnessa, please learn your studies well. Anechka, stop teasing the boys…Filip, take my place as…head son…Fyodor, Kiril, Oksana…everyone, don’t forget who went to war for you.
Even if he does not survive…remember me.

I don’t know how long they left me there. I took an awfully long time to die, though. Darkness came, then false darkness as my eyes began to fail me. My stomach leaked crimson trickles onto the whiteness and brownness of the earth. My only remaining stain upon the world would be my life’s blood. I kissed the Star of David in my fingers, and rested against the ground. If this was God’s will, so be it. Just let the pain end. My shaking fingers couldn’t even grasp the gun that’d been my friend, a few yards off, and frozen.
All they could hold was the symbol of my faith, a few evenings into the last month, December, 1941, when my hope died, and I died, under silently watching starry skies above.
A while later, an angel came to me. A woman. A lady in white.
She spoke to me, asking me if I was afraid of dying. Her hands were gentle on my face, her long red hair, I remembered clearly. She was indescribably beautiful, flawless in features. I remember how cold her dark blue eyes were, how pale she looked. I asked if she was, indeed, an angel. She smiled and said that if that were he case, she was the angel of death.
I told her I was scared. She told me not to worry. She took my hands in hers, and squeezed them.
“Do not be afraid, darling. I’m here.”
Her ruby lips caressed my neck, and somehow, between the blurring howl of blackened death and the blood in which I lay, she changed me, ‘turned’ me--and I became trapped, soul bound to body.
And like snow, she was gone.
I sat up, bloodless, as she had made me, alone. I touched my neck and felt two, tiny holes from where she had ‘kissed’ me--and I glanced down to find, eerily enough, the blood I’d been laying in had…dried, somehow, and flaked off of the earth like rose petals, trickling in the wind. I felt sick, and weary, but I was alive--
And then I realized I was without a heartbeat.
Вампир, as she had made me.
Вампир, as I was meant to be…

“Wake up, fancy pants,” cackled Tatsumi, jarring me out of my memories as we pulled up to the theatre. “We’re here!”
“And so are others, apparently,” I drawled faintly, watching my breath mist against the glass of the Cadillac’s window. Tatsumi opened his door, after killing his engine, and calmly offered the cigarette a pink-haired woman, in all leather and velvet, offered to him.
“Hey baby,” she chirped, snuggling against Tatsumi as I climbed out of his car. “What’s happen--” She spied me, and her pierced, deadened face fell, her black lips drooping slowly downwards in disgust. I offered a polite incline of my head, and she turned away almost immediately, to drape her arms around Tatsumi’s neck and complain. “I thought you said you weren’t bringing company.”
“Plans change, hot stuff,” Tatsumi jeered, calmly lowering his hand to sneak a grab to her rear. I turned my nose upwards slightly, quite a feat, as Tatsumi liked telling me, and examined the faded signs on the face of the theatre. “This is Nik. Nikolas, this is Babette Paisley.”
“Call me Paige,” The woman said awkwardly, thrusting a pudgy, ringed hand out at me. I glanced down at it, tilting my head, and did not offer my hand--I could see cigarette stains, among other marks, on her fingers, and kept my own hands folded behind my back. Tatsumi’s eyes gleamed, but I did not comply--I had offered my greeting, a nod, and she had returned it with rudeness.
Her smile faded again, and she dropped her hand back down to paw at Tatsumi’s side, clawing at him lightly.
“Come on baby,” she whined. “Let’s get the fuck inside and get this over with. I’m cold.”
“A moment. Nikolas, may I speak to you?”
“You are speaking to me,” I countered, tightening my fingers around each other behind my back. Tatsumi’s brown eyes narrowed.
“A moment alone?”
“We are alone.” Paige threw her hands up in the air in disgust at my obvious ignorance to her presence. I smiled tightly. “I will behave myself, Tatsumi. You may count on that.”
He snorted in derision, and without a word, rounded on Paige, lunged forwards, and dragged her into the theatre, tugging her onwards by the hand, into the dingy hallways, and through the double-doors. I followed in pursuit, strides long and loose, and quietly pursued, undoing the top of the bottle I held.
The schnapps tasted fiery on my cold tongue, and I enjoyed their peppermint flavor, as I passed by broken mirrors. I adjusted my hair in one of the reflections of the walls, slicking it back, as I liked it.
Contrary to Hollywood’s smothering beliefs, vampires could see their reflections, and it wasn’t a matter of whether or not they were visible, but how they let themselves be seen. Every time I looked in a mirror, I could see a young soldier, rotting away, bullet holes in his stomach--so usually, I kept a stubborn look at my face alone, and nothing more.
As I followed Tatsumi and the girl down the hallway, I became entranced with the architecture of the place. Pillar upon cracked Egyptian-styled pillar rose to frame the massive walls, between the reflective surfaces and empty popcorn-stands. Abandoned mannequins for children to play with, while waiting for the show to start, glittered eerily as their eyes swept past me. It was a circus tent within an Egyptian palace, and I felt small as I walked past a replica of the Sphinx, whose wood was peeling its gold lame`.
“Hurry up, Nikolas.” I rested a hand against the Sphinx’s flank a moment, then hurried on, a shadow in the shadows.
We reached the third theatre on the left, the only theatre with a remaining projector that still worked, and a screen to match. Tatsumi, throwing open the doors, mockingly bowed to the seats that lay, moldering in the semidarkness, and calmly kicked the body of a dead rat aside.
“That can’t be sanitary!” Squealed Paige, abruptly clutching onto the lapels of Tatsumi’s shirt and burying her face against his shoulder. I strode past both of them, absently.
“Any excuse to snuggle, I suppose,” I said dryly, mostly to myself, as we entered into the empty, skeletal chamber of the once-grand theatre, past the wounded organ and the flickering lights. Up above us, the projector creaked to life, spitting out timed light and flashing, weak, crackling sound, that Tatsumi adjusted with a well-placed kick to a particularly obnoxious set of speakers.
“Have a seat, have a seat…” Other people trickled in, mostly punks, with green Mohawks or pierced lips and half-shirts. I settled myself awkwardly into the seat nearest to the back, in the center of two other seats, while Tatsumi and his date settled into the seat in front of me. Again, as I had on Christmas but a few weeks prior, I envied his human façade and wondered how he did it so damned well.
Violins trickled out of the speakers, and, startled, I glanced up, in time to glimpse a sunset scene, and a man standing on a rooftop, playing a fiddle.
“A fiddler on the roof? Some say it’s crazy…”
I leant forwards in my seat, suddenly entranced. I forgot about envy, forgot about woes, and the punks who sang and laughed along down below. This man on screen was a Jew--a…a singing Jew--and Russian, too, no less. The place he lived in, that village Anatevka, looked like my own village. My chest felt tight, and the music--the music was sweet, loud, booming.
And so I did in fact relax, for a moment, to enjoy myself. The women were lovely, the songs were lively, and the alcohol I held eased the pain each time a bad memory tried to surface. I was here to enjoy myself, and lose myself in the theatre, as it was meant to be, and do, in the days of old.
By the time the first half of the movie was done, however, I had finished three bottles of schnapps and was feeling rather sick. Tipsiness made me warm, as I settled back into my seat, and enjoyed the sensation of the velvet against my skin, despite its moldy smell. Tatsumi and his date tore at each other’s lips with every chance, each time, with more fervency than before. I looked upon them, slowly, with more and more fondness, and kept my thoughts to myself, chuckling, as they rolled about on the cushions they sat on.
Then the bad parts came. The war. The evictions of the Jews. Gunfire. I was startled out of my seat by the violence and nearly scrambled over my seat in surprise. I stared, horrified, at the screen, as Tatsumi let out a drunken laugh, and I lost my balance, my feet slipping woozily, and crashed to the floor--I think weight made the camera jump, for everyone turned to glance at me. I slowly rose, tugging my shirt and jacket into place, and swept back my hair, feeling faint.
“I’ve had enough,” I announced, to no one in particular, as Tatsumi, his shirt half-off, turned to glare at me. “G-good evening.” I frantically dug in my pocket, trying to find something, anything, a comfort foot--I got a small peach and clung to it, rushing out of the theatre.
The taste of blood was in my mouth again, my blood, the blood I had choked on, during the war, as my feet raced across the creaking, wooden floorboards. I burst out of the theatre, chewing madly on the fruit to erase the taste of blood from my mouth. I never fed on human blood for the selfsame reason--I knew its taste, and its price of pain. No amount of silly, drunken Russian Jews could erase that.
“Nikolas, wait up,” Came an arrogant laugh from behind me. I spun, the peach half-ensnared by my incisors, as Tatsumi came into view, holding onto his charge with one arm, and his wine bottle with the other.
“No, Tatsumi.” I said, sharply as I could. “You’ve had your fun, poking fun at my culture, now leave.” I gestured with a flick of my wrist, clutching the peach, and splattering the frozen ground with pips. “And take your meat sack with you.”
“Meat sack?” Paige’s nose crinkled in piggish amusement as she turned to squint up at Tatsumi’s face; which had gone slack, and uncharacteristically solemn. “What’s he talking about? That’s a funny nickname for a girlfriend…”
Tatsumi gripped Paige’s head abruptly, and she went still, as his fingers dug into her pink-streaked blonde hair. Laughter died on her lips, and she glanced from Tatsumi to me, confused.
“Honey?”
He turned his fingers in her hair, and I felt my eyes widen, despite all my efforts to remain stoic.
“Tatsumi, do not.”
Too late, I had realized my mistake. Despite his easy-going qualities, Tatsumi was a trained killer. We had met through the mafia, and we had left in the same fashion. But while you can take a man from the Costello, you can’t quite take the Costello from the man. I saw his brown-eyed gaze grow flat, and he stared at me over her head--before clenching his fingers so tightly into her hair that she screamed.
“Tatsumi, don’t,” I pleaded quietly, fingers clenched around the peach in my fingers. He smiled slightly.
“Nikolas, when was the last time you fed?”
“Guys, this isn’t funny anymore!”
“Wouldn’t you like to? Feed, I mean? It’s in your nature. What keeps holding you back? You’re a coward, Nikolas. You’re a treacherous coward who goes against his own nature. You won’t die if you don’t feed, but you will suffer, as I know suffering, you will starve. You will wither and decay into what you were meant to be--a corpse, but still alive. You will become a living, yet unliving dust upon the wind.”
“More poetic than I’ve ever heard you speak,” I spat faintly, watching him. “Let the girl go. She’s no part of this--you’re drunk,” I added, staggering backwards slightly. “You’re drunk and c…crazy.”
“You’re the drunk one,” Tatsumi said softly, tilting his girlfriend’s head to one side idly. “And the insane one. What kind of vampire doesn’t feed?” Paige gasped, and squirmed, as Tatsumi’s fingernails dug deeply into her scalp. The tang of blood rippled in the air, and something in my stomach churned. “You try to stifle your cravings with fruit of all things, Nikolas. Fruit! What kind of idiotic vampire does that? Soon your body will learn to reject human food altogether--”
As if on cue, my stomach heaved, and I thrust out a hand drunkenly to keep from slamming into the pavement, catching the sharper edge of a brick building, and regurgitated the peach I had devoured, along with what felt like all the alcohol Russia could hold. My stomach burned and my throat ached, and slowly, I slithered to the ground, shivering.
“And your hunger will consume you. Why, you don’t even have a second form yet! Poor Nikolas--trapped, unable to change, unable to feed. Is it truly fear that holds you back, or your conscience? What vampire, Nikolas, HAS a conscience--” I heard a brutal shriek, and whipped my head up, dizzily, searing with pain, to see Tatsumi clench his fingers tightly into Paige’s hair. “When you can live forever; guiltless?”
With a sickening crunch, Paige’s head flopped to one side in Tatsumi’s grip, his hands curled around her head as he snapped her head around like a toy, breaking her neck and letting her drop to the ground. He smiled shallowly at me, brown eyes narrow and scornful.
“Here, Nikolas. Since you don’t know what’s good for you, I took the liberty of getting you a meal.” He gestured sourly to poor Paige, a broken doll on the ground. “I know how to take care of myself, Nikolas. When the earthquake of Kanto came, in 1923, I survived a fall from a ten-story building--do you know why? I had made love, sweet, death-defying love to a vampire the night before.”
I knelt beside Paige, shaking the girl’s shoulder, biting my lower lip to keep from screaming.
“And she gave me her kiss, her one, fatal kiss, Nikolas--because she said it would save my life, and that I was important.” His hand snapped downwards and gripped me by the hair--I flinched, yanked partially upright, as far as Tatsumi’s meager height would allow. “Do you know why I’m so important, Nikolas? Do you know why I survived?”
“Because--unh--you’re a tenacious bastard!” I spat, and spit acidic peach-bits into his face. Shuddering, he cast me aside and kicked Paige’s corpse towards me, his fists upraised.
“Nikolas, I am looking out for your benefit!” He roared. “The Costello didn’t notice, but I did--you’re dying, again, and doing it to yourself in the process! They’re just simple cattle, Nik,” he added in a wheedling tone. “Just cattle, we’re just the wolves. Please, believe me. You’re weak. You need strength to traverse with me. To London. Paris. Rome! We’ll leave America behind us, and all these nasty memories will fade. The Costello has offered us quarters in Berlin, if you so choose to accept this and come with me!”
“I left that behind!” I bellowed, hauling Paige over and away from myself--my fingers trembled. I felt lightheaded. “I want to be a good man, Tatsumi--I don’t need blood, the way you need blood. I will find a way, Tatsumi--I will be a good man, a journalist, a reporter, before the war, as--as I was then, I--” hiccupping faintly, I cut myself off, staring at Paige’s muddled corpse. “…I…”
Saliva twisted itself around my teeth. A pulse that wasn’t there heeded no desire but its own in my dried and withered veins. Paige’s neck lay exposed, bare, blueish in the light. Tatsumi smiled, out of the corner of my eyes, a fatal, white smile.
“That’s it, Nikolas.”
I whirled on him and grasped him by the collar. He was laughing, even as I slammed him back against the wall, even as debris fell in showers around his silky, brunet locks.
“You can’t kill me, Nikolas!” He jeered furiously, shoving me back. “I made you what you are today!”
“You’re not my sire,” I said sullenly, in the same way a child would denounce a father.
“I am your benefactor,” he hissed, and swung a kick out at my midsection, which once more drove me back. “I wonder, Nikolas--” and his hand slid under his coat as I stumbled for balance. There was a click, and a glint of metal, as a small handgun glittered in my face, the muzzle sweetly gaping in mock-surprise at my own ill-tempered shock. “If it has to be the same make and model of gun that killed you, or if it has to be on a war ground, or if, oh, hell, any old gun will do…?” He clicked off the safety, and held the gun to my chest.
“Or if I can kill you right here, right now,” he breathed. I stared from him to the gun, and then slowly smiled. The smile turned into a chuckle, and the chuckle into a sickened guffaw. Tatsumi’s smile vanished. “What’s so funny?”
“The fact that,” I paused to catch a breath I didn’t need, and leveled my face into a deadpan expression. “You just gave yourself away.”
His face darkened, ever so slightly.
“What do you mean?”
I stepped forwards, smiling as I felt the gun press deeply against my chest. He tried to nudge me back, suddenly wary.
“How did you die, Tatsumi? Was it from falling debris, or a stray car?” I settled my arms around his shoulders. “Or maybe you…snapped your neck.”
His eyes widened, and the gun went off, but I was airborne--I jumped, leaping into the air, to claw at the sky momentarily. Go, change, I willed my body. A second shape, ANY shape, permitted it could fly…
I felt a shift within myself, a slithering of skin, and saw Tatsumi’s eyes widen in wonder, as a look of bemused horror settled over his handsome, youthful features. His mouth formed a word--“Fruit--?” before I descended, human again--no, vampire again, and, gripping him by the head, snapped his neck, in the blackness, in the night, in the alleyway beside the theatre.
It was the hardest thing I’d ever done.
And when I walked away, from there, carrying him, and his faithful whore, to the harbor, I realized vampires were no more human than humans were--they were all animals, and it was all a matter of survival. Mama, I'm sorry. Papa, I'm sorry. The violins screeched a sour note--I was no longer who I was, who I was meant to be. I was something new, something old, something dead and yet unburied. I was something...different.
I walked away from that scene that night, with the harbor behind me, and the bodies behind me, and my world, my past, behind me-- feeling a victory sorely gained was more or less a tragedy, and a tragic defeat indeed.



http://yourpleasantdarkness.deviantart.com/art/In-My-Head-Memories-74234316#

А это уже не относится к делу, но на досуге я должен попробовать: http://www.diary.ru/~foryou/p64159626.htm?from=last&discuss

---

Почему в Ирландии нет змей?

---

http://yourpleasantdarkness.deviantart.com/ - посмотреть, особое внимание уделить fav!

---

Сквозь сон иногда проступают такие странные мысли, и такое ощущение, что вот она истиная суть всех вещей, порой это удвивляет. Почему? Потому что ты видишь себя как-бы со стороны. Особенно ярко встают в сознании твои отношения с людьми, они кажуться сумасшедшими, и ты ярко видишь что и как надо сделать правильно. Но потом ты просыпаешься, и почему-то той ясности уже нет.

@темы: Наблюдения, Я

---

Загадочная История Бенжамина Баттона

Недавно посмотрел, и мне безумно понравилось. Давно фильмы у меня не вызывали таких сильных чувств, я с трудом сдоживал слезы в конце.. Фильм, как мне показалось, о человеческой судьбе, не о какой-то конкретной, а обо всех. Он, как бы, говорит, что каждый человек важен, каждая судьба загадочна и интересна, воля случая правит этим миром, а еще, что все мы смерты, надо ценить каждый самый маломальский момент жизни, проведенный с теми, кто тебе дорог, дарить им свою любовь, улыбку. Ведь возможно, что именно ты являешься чьим-то вдохновением, чьей-то мечтой.. Но ведь это ужасно грустно, что мы не вечны...

@темы: Чувства

---

А на обратном пути я заехал в Москву

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

С чего бы начать? Ну начну пожалуй с актуального, а именно со шведского. Вообще, я не ожидал, что там так много общего с английским, буквально по прошествии 3 недель, я уже могу понимать, фишка заключается в том, что нужно просечь как они коверкают английские слова , или это английские слова исковеркали старый германский язык...так о чем это я. Ну в общем, вот: we - vi, hope - hopp, go - gå, dream - drömma... Но все не так просто, устную речь я понимаю с трудом, виной тому тональное ударение и до сей поры мне непонятное произношение некоторых звуков (причем шведский - это единственный язык среди германских с тональным ударением). Еще конечно сложные слова, как в немецком, об которые можно сломать язык, но это когда не знаешь составных частей, но в принципе не сложно, например varmvattenskran [varm - vatten - s - kran] - кран с теплой водой.
В общем, мне нравится, меня охватывает азарт, это когда я не ленюсь

***

Что касается остального, наприме Гвирагона. Я конечно понимаю, что пора бы себя подопнуть и что-то там сделать. Ну хотя бы разобраться с Фокстейном, это самый коварный (försåtlig ) факультет, и мне непонятно почему он не набрал еще даже 10 баллов, даже если там временно не было декана. Эх Лорсенд.... нам очень ты нужна, так что сложно вообще представить Фокстейн без тебя и Алекто. В школе складываются свои порядки, она живет своей жизнь, даже не спрашивая так ли она была задумана, наверное так оно всегда...

---

Litet ord av förra vecka

Hej, mig dagbok! Jag har skrivit inte här i längden lång tiden. Jag vill tala dig att jag har börjat studera svenska. är benig ett språk. Jag har inte någon för prata på den Därför skriver här. Den placering är mig människa för tala.
Собственно вот. Пока так. Но буду искать человека в ектб, кто сможет мне помочь научиться говорить лучше.

---

Майкл Занкан

Продолжаю мысль о талантливых людях, и на этот раз из Франции. Майкл Занкан (Michael Zancan) - www.zancan.fr, на мой взгляд, редкий пример сочетания профессиоанльного программиста и одаренного художника. Когда техника соприкасается с искусством начинают происходить воистину удивительные вещи. В его сайты и картины просто не возможно не влюбиться. Когда в браузере загружается его блог, тут же просыпается вдохновение . Хорошо, что есть такие люди.

@темы: Талантливые дизайнеры

---

У меня появилось жгучее желание нарисовать что-нибудь на какой-нибудь стене в городе. Что-нибудь шокирующее. Я как раз приметил место, только там многолюдно. В какое время суток бы это сделать...

Ваш результат: 5/5.
Ваш уровень — Мудрый Каа.

Иностранные слова для вас – легкая добыча. Еще бы, охота на кроликов и мышей сделала вас точным и сообразительным. Да пребудет с вами сила.

Пройти тест

---

Маразм только крепчал

1. Сегодня зашел в универе в туалет. Они там недавно делали ремонт и поставили френч окна, ну те которые почти до пола, и при этом незатемненные. Но ведь туалет находится на первом этаже и его окна выходят на полнолюдную улицу, при этом один из унитазов стоит прямо у окна!!!! Меня просто поражает то, с какой тупастью у нас все делается... Ну разве так можно??

2. Я понял как работают "чудо машины" в УФМС, очередь там надо занимать в 3 ночи!!!! И они были поставлены чтобы устранить эти очереди. Я тупо начинаю призерать наше скотское правительство.

@темы: УПИ, Негатив, Идиоты

---

Митя Рибик

Митя Рибик (www.ribic.org) - это просто супер, мега талантливый дизайнер из Словении. Я просто в востроге от всех его работ. Я даже могу сказать точно, что мне в них так нравится, это локаничность и визуальная легкость. То что он творит с css - гениально. Особое внимание привлекают цвета, сочетания ярких с блеклыми. Эх... красота
В блоге не забывает переодически постить про свою родную Словению, что тоже круть.
Вообще я когда-нибудь собирусь и сделаю себе такой же блог (ага, ага сколько таких блогов уже было в твоей жизни? все стали интернет-мусором)

@темы: веб дизайн

---

Ладья

Итак, на 99% готово. Осталось только внутри меню чуть подредактировать И у нас появляется свое печатное издение!)

boat.gviragon.ru/

@темы: веб дизайн

---

Я ненавижу циклы в циклах. Я в них всегда путаюсь... В итоге убивается куча времени на поиск того, где поставлина лишнеяя вот такая вот фигулина:
}
а если она еще и не там стоит, но все таки скрипт как то чудом работает, то начинает жутко косить css... От чего ты вообще понять не можем где и че неправильно, толи в css, толи в php.

Мораль сей басни такова: Почему у меня не технический ум?

---

El pasaporte ruso y otras maravillos de nuesto pais

Дорогой дневник, хочу поделиться с тобой моей мыслью на счет заграничных паспартов нашей великой и могучей державы - Российской Федерации. Мало того, что мы наверное единственная страна в мире (где есть водопровод и электиричество), в которой граждане имеют 2 паспорта, при этом самый нужный из них нужно переоформлять каждые 5 лет, ибо государство боится, что все у кого мозги не пропиты мало по малу утекут за пределы 1/6 мирового пространства. Но, дорогой дневник, это еще не самое удивительное, тебе наверное знакома гиппертрафированая бюрократическая чиновничья система нашей прекрасной страны? Да, да я говорю про всех чиновников от мала до велика, те которые имеют льготу на проезд в городском транспорте, и даже те, у которых всегда обед или неприемные часы (наверное стоит ограничить продажу выпечки для теток-чиновниц, и контролировать ее также как наркотрафик). Но в общем я хотел сказать тебе не это, а вот то, что сделать паспорт в моем любимом городе занимает 6 месяцев (это, если есть бланки), но обычно их нет, мы же быдло, на не стоит ездить за границу и хватать пагубные привычки буржуазного мира Да, некоторые могут посоветовать сделать паспорт в Крыжополе (Ектб), официально это занимает 2 месяца, но ведь они стараются идти в ногу со временем, и по-поэтому в фойе этого царства бумажек-промокашек-дабы-вытерить-какашу (УФМС) появилось чудл техники, аппарат который выдает талоны на очередь. Выглядет очень по-европейски, но это только видимость. В данных чудо-машинах очень часто не бывает бумаги, и если соискатель на красный паспорт приходит позже 8 часов, то бумажек-промокашек уже нет, так чудо машина выдает их только на ближайший день. А теперь законный вопрос, что делать таким плебеям из деревни как я?
Продолжение следует.....
PS
Я забыл тебе сказать, что в residencia de estudiantes увеличислось поголовие клопов (они теперь нападают полчищами) и мышей (их стало так мгого, что они срут прямо на обеденный стол). И позволь напомнить тебе, что данное учебное завадение является лучшим вузом Урала, и одним из лучших вузов страны